Московская киноиндустрия гордится многими достижениями, однако история появления первого синематографа на Красной площади под названием «Электрический театр» оставляет двоякое впечатление. Открытие этого заведения 26 декабря 1897 года было настоящим прорывом для того времени, но с его существованием связано множество спорных моментов, которые заставляют задуматься о том, что на самом деле мы называем «культурным наследием».
Путь к «Электрическому театру»
Век XIX был временем, когда в России только начинали осваивать кинематографические технологии, и вся индустрия была полна энтузиазма и надежд. Однако, при всех новшествах, этот кинотеатр не стал тем культурным явлением, которым его изображают в рекламных материалах и учебниках истории. Фактически, «Электрический театр» оказался примером того, как излишняя коммерциализация и поспешность могут разрушить идею, ещё не успевшую полностью развиться.
Заведение открылось в Верхних торговых рядах (современный ГУМ), и при входе зрителей встречала афиша, обещавшая «самый усовершенствованный кинематограф» с программой, составленной из лучших номеров. Но стоит ли верить этим обещаниям? Давайте разберемся.
Программы с сомнительными фильмами
Один из ключевых аспектов работы «Электрического театра» это показ фильмов, которые на тот момент считались высокоценимыми и новаторскими. Программы включали такие произведения, как «Серпантин», «Буря на море», «Бой быков», «Акварий» и даже исторические картины типа «Юбилейные торжества королевы Виктории в Лондоне». Но стоит признать, что большая часть этих фильмов не имела художественной ценности и оставалась скорее техническим любопытством, чем значимым шагом в кинематографе.
Кроме того, была в программе и откровенная сенсационность: такие картины, как «Нерон испытывает действие яда на своих рабах», явно ориентировались на сенсационные темы, которые могли вызвать интерес, но никаким образом не способствовали эстетическому развитию зрителей. Это не было искусством, это было шоу для публики, нацеленное на привлечение зрителей любыми способами.
Высокие цены и непомерные ожидания
Не менее спорной является и ценовая политика «Электрического театра». В то время билеты на киносеансы стоили от 55 копеек до 1 рубля 10 копеек сумма немалая для конца XIX века. Для сравнения, в те дни зарплата рабочего составляла около 1 рубля в день, что делало посещение театра роскошью, доступной далеко не каждому. С таким подходом нацеленность на массовость и демократичность становилась не более чем мифом. В конечном итоге, культурный продукт был доступен лишь ограниченному кругу лиц, что противоречило идеям искусства как «всепрощения» и «единства».
Культурная деградация или прогресс?
Историки, рассуждая о первом московском кинотеатре, говорят о нем как о культурном прорыве, но при этом не замечают, что «Электрический театр» на самом деле был ранним примером того, как коммерциализация может искажать чистую идею. Кино того времени не было еще искусством, а скорее аттракционом, фокусом для развлечения зрителей, что и привело к частичной деградации самого явления.
Вместо того чтобы стать местом для продвижения искусства и образования, он стал частью механизма потребления, где важнее было заработать деньги, чем предложить зрителю что-то ценное и вечное. Результатом этого стали годы, в течение которых кинематограф развивался в сторону развлечений и показухи, а не в сторону философии и глубины. И хотя «Электрический театр» стал символом первых шагов киноиндустрии в Москве, его важность несколько преувеличена.
Итак, несмотря на тот факт, что «Электрический театр» был первым в Москве, он далеко не всегда оправдывал возложенные на него надежды. Являясь плодом коммерческой идеологии того времени, этот кинотеатр не смог стать тем культурным маяком, которым его хотели видеть. В итоге, всё сводилось к банальному зрелищу, призванному удовлетворить любопытство публики, а не предложить глубокий и значимый опыт. Это, конечно, не отменяет его исторической ценности, но выставляет его в несколько ином свете, чем его часто изображают в учебниках и статьях.